Слухи всякие князь уж много годков как взял за привычку делить на две части: те, на которые натыкаешься и те, что для дела собираешь, а с праздными слухами лучше вообще дел общих не иметь - только голову себе забьешь. А услышанное было и из первого списка, и для дела, опять же, небесполезно. Храмовники - люди нужные, как-никак для порядка приставлены, для защиты от нечисти, но есть у них изъян один: могут лишку хватить и очень уж рьяно долг свой начать выполнять, а в губернии такое творится, что любому священнику на годы работы хватит.
Но слухи, хоть и очевидно верные - это одно, а дела насущные - другое. Вот одно такое сию минуту и возникло. Причем, насущнее некуда. В Родославль итак купеческие суда нечасто заходили, а как пойдет молва, что они даже причалить не могут, так легче о торговле забыть, чем ее устраивать.
Подписи на записке не значилось, но писано явно не купцом, иначе была бы от его имени. Наверное, кто из начальных людей портовых, с бедою не совладав, решил за помощью обратиться. Оставалось только в порт отправиться да самому на все взглянуть.
Баюн, на счастье, остался дома, так как выполнял крайне важное задание, а именно: "Пригреться на солнышке". Кот такие поручения крепко любил, а потому выполнял их без всякой хитрости - лежал да мурчал. Кот есть кот, хоть и черт. И самое место ему было дома, потому как пойди они к воде, так он тут же запросился бы рыбки половить. А за рыбку баюн считал что угодно. Корабль Рябинникова ведь в реке плавает - стало быть, это рыбка, можно ловить. И поди втолкуй обратное.
Как бы то ни было, а в порту перво-наперво найти следовало, кто записку отправил, и у него уже все выведать. А затем и на корабль взглянуть - не водится ли черт какой рядом. А черт водится, и если веревки отвязать мог любой бес, то кто с волнами управляется даже детишки малые ведают, потому искать прежде других следовало водяного.
И даже тут могло быть не без подковырки. Водяной мог и просто из вредности беду притянуть, с него станется, но и купец может оказаться не так прост. Уж не раз и не два случаи бывали, когда договорятся с водяным о чем, а как до оплаты доходит лишнего рубля жалеют, на авось надеются. Вот авось затем боком-то и выходит.
Но то все домыслы, сейчас главное автора записки сыскать (наверняка из-за корабля в порту соберется толпа невеликая, он там и будет), а после поглядеть, нет ли водяных или иных чертей рядышком. Чем князь, собственно, тотчас же и занялся.
Переход в Родославль » Порт на Сарге
- Подпись автора
Инвентарь
- одежда: сюртук, рубашка, жилет, галстук, брюки, кожаные сапоги, перчатки, цилиндр, перстень с гербовой печатью;
- паспортная книжка, дворянская грамота;
- трость со скрытым клинком;
- шестизарядный револьвер иностранной работы, патронов на три полных заряда;
- фамильные карманные часы;
- кошель с деньгами;
- ключи от дома и хранилища;
- курительная трубка, кисет табака, коробок спичек.
В каретном сундуке:
- запас еды на пару дней: хлеб, солонина, яблоки, вода, бутылка вина;
- сменная дорожная одежда и сапоги;
- инструменты для починки кареты;
- дорожный секретер: письменные принадлежности, восковые свечи;
- дорожный нессесер: бритвенный набор, духи, зубной порошок, зубная щетка.
Каретой управляет кучер Лукьян: мужик лет сорока, уроженец Сарганской губернии, при себе имеет кнут, нож, запас сухарей на четыре дня, флягу воды; одет в простую рубаху, штаны, сапоги.
