»» Рыбацкая пристань

Только кот Тимошка и выбежал встречать Елицу во двор – ткнулся в ноги хозяйке, чуть не запутался в юбке, окаянный!
– Брысь, ведмедьска сила, с ног собьешь! – прикрикнула на него Ела и тут же осеклась – отец-то уже вернулся и скорей всего спит. Нельзя его будить – он семью кормит. – Кыш, кыш, сырой всё равно не дам! – зашипела на кота девушка, отгоняя от ведра. Еле в дом зашла, так он под ногами вертелся.

В сенях оставила удочку, кафтан и авоську – солнышко шпарило по-летнему, становилось жарко. Прокралась в горницу – под полатями на широкой кровати спал отец. Елица обтерла руки о краешек юбки, взяла со стола кружку и набрала кипятку с самовара – тот был горячий, не остыл ещё с завтрака. Вернувшись в сени, вылила кружку в ведро – плотва уже помëрла и не трепыхалась.

– Что, неужто такой голодный? – выйдя на крыльцо с ведром и коробчонкой с червями Ела увидела, что кот преданно сторожит дверь в дом. На ведро он больше не бросался, но смотрел на хозяйку не моргая и вышибал из досок пыль тяжёлыми ударами хвоста.

...Крытая веранда в правой части двора служила летней кухней. В тёплый день печку не трогали – варили и парили здесь. Накинув фартук, чтоб не перепачкать платье рыбьей кишкой, Ела привычно разделывала рыбешек: отделяла хребты с плавниками и мелко шинковала все то, что осталось.
– Держи – не подавись, – сунула она тёплую миску под нос голодному коту. Тот, не расслышав напутствия, с урчанием закопался мордой в еду.

Теперь следовало прикопать кости в компостной куче, а оставшихся невостребованными червяков скормить курям.
"Эх, хорошо быть себе хозяйкой: хочу – кота кормлю, хочу – курей. Хочу – хлебца пустого пожую и буду рада". И все-таки Ела любила такие минуты, когда никого из них не было рядом – ни матушки с её причитаниями, ни назойливых братьев. Мать с другими бабами сейчас засаливала рыбу, а братья, видать, гостили у друзей, на соседнем подворье. Вот и пусть занимаются своими делами, а в её дела не лезут.

"Как бы съехать-то от родни?" – в сотый раз думала Ела, разделавшись с насущными делами. Она вытащила из-за ворота ленту и вновь перебирала её пальцами. От солнышка ткань высыхала в руках. "Да не к мужику в хозяйки, а самой по себе. В город податься, стать там швейной мастерицей". Может и сбудется тогда мечта увидеть, как другие люди живут?

Отредактировано Елица (2022-06-04 22:01:41)

Елица сидела на крылечке и ждала мать с братьями. Полдень – жаркое время. Пора было обедать да заниматься домашним трудом. Отец пойдёт ладить снасти, мать станет хлопотать над уборкой, а Ела собиралась достать ткани да ниток – она с неделю уже шила себе необычного вида безрукавку с капюшоном: высокую – под грудь, с тремя пуговицами из берёзового прутка. Хотела у плотника пуговиц попросить, но тот, что жил в Рыбацкой, такой мелочью заниматься отказался; пуговицы покамест были ещё в диковинку – всё на веревочках, да на завязочках. Капюшонов деревенские тоже не носили, но Ела видела как-то – по уезду проезжал городской музыкант в шерстяном плаще с капюшоном и красивой серебряной фибулой. Ещё сильней тогда ей в город захотелось! Она бы там такое!..

"У кого ж ещё про ленточку-то вызнать?" – ох, и захватила же Елу эта безделушка – всё никак из ума не шла. Хотя, удивляться тут нечему – жизнь в деревне текла размеренная, сытная. Мужики пили мало (всех, кто шибко злоупотреблял, уже давно забрала Сарга; а новых желающих не находилось), баб своих почти не побивали, оттого и пересудов было мало. Так только, друг к дружке на крестины ходили, да на редкие свадьбы и похороны.

Ела сплетни и пересуды любила, чего уж кривить душой. И много знала: кто кому люб, а у кого на стороне зазноба, кто в общую бочку соли не доложил – под полом припрятал, и кто ему потом за это тёмную устроил. Но стоящие новости в Рыбацкой появлялись редко.

– ...Видит парень: в глубине старый дуб лежит на дне! – за воротами послышались звонкие ребячьи голоса. Кто-то вёл рассчет – значит, собирались играть в жмурки или в горелки. – Парень тут же прыгнул в воду, сунул руку под колоду!
Услышав детскую считалочку, Ела улыбнулась – ох, дни-денечки, куда ж вы летите. Хотя, сейчас ей со сверстниками в горелки было играть не в пример веселее. В прошлый раз догнал её Родька, да так крепко к срубу прижал – жениться впору! А Ела только по носу его щелкнула, юбкой, как хвостом, махнула, да и была такова.
– Под колодою – нора... Выходить тебе пора!
"Ну да, нора. Вот же она".
На этих словах Елу словно угольком обожгло – вспомнила она то, что вспомнить будто бы и не могла: бережок, колоду и... место потайное.

"Да что ж с памятью такое? Лента знакомая, а хозяйку не помню. Теперь место причудилось – знаю это место! Но откуда в нём секрет?" На ум пришла байка деревенской повитухи: та любила рассказывать. Говорила, если человек шибко испугается, может память потерять. И что с дитями так бывает.
"Может, я тоже маленькая испужалась чего? И теперь не помню. Да только не помню я, чтоб пужалась... Ой, голова кругом".

Можно было б маменьку об этом расспросить, но чувствовала Ела – делать этого не стоит.

Отредактировано Елица (2022-06-05 20:16:27)

Не спрашивать мать было верным решением, не сказала бы она, только огорчилась да ушла от ответа, будто желая, чтоб вовсе вопроса не звучало. Не стоило и отца спрашивать: поглядел бы строго да разговор в сторону увел, мол выловила потеряшку да носится с ней, а от сватов с подарками нос воротит.
Стоило со двора выйти - "женишок" тут как тут, один из видных парней - Трофим. Стоит, хвост распушил, нос задрал, на Елу поглядывает, да улыбка слаще меду, вот вот мухи слетятся.
- Ёлка-Елица, красна девица, пойдем на ручей? Там парни с девками собираются, будем песни петь, в салки играть, - парень подмигнул.
Поодаль стояло еще двое, Ела их, конечно, знала, и ожидать невинных забав не стоило. Им только дай девушек подальше увести, да головы морочить речами сладкими и признаниями пылкими.
Трофим был одним из тех, кто будет долго ходить по пятам и уговаривать, досаждая назойливым вниманием. Иной раз оно бывало и на руку, коль идет следом, так можно и ведра в руки дать. Но если Ела обиралась пойти поискать коробок заветный, такая компания была совсем ни к чему.

Подпись автора

Мы тут, знаете ли, не в игрушки играем!