Кровь почти черными каплями катилась по каменному алтарю, собираясь в углублениях и желобе. Темная сила вспыхнула обжигающей волной голода в груди юной Хозяйки. Зов. Такой ненавистный, но обещающий пищу темным созданьям. Мара поднялась на ноги и медленно направилась к алтарю. Как бы там ни было жажда вела рыжую к принесенной жертве.
Месяц светил все ярче, заливая мертвенным светом болотистую землю. Травяное высокое море скользило сухими от летней жары стеблями по ее черному подолу. Яростный голод упругой невидимой волной, похожей на удар кнута - загнал всю окрестную нечисть поглубже в норы. Темная Хозяйка и ее темная душа жаждет, ни зверь, ни нечистый, ни человек не мог справиться с ее силой. А девушка почти чувствовала металлический, освежающий вкус крови, едва удерживая себя, чтобы не сорваться на бег. Жертвы такие редкие и такие притягательные, они были такими желанными для неё. Но если Ягу невозможно было выманить из избы, то на болотах оставалась сильная и молодая правительница. Она словно хищница приближалась к женщине, просящей даров. Марана была прилежной ученицей уже познавшей переход через реку Смородину. Реку забвения отделяющей для смертных Явь от Нави.
Фигурка, просящей на коленях, сбивчиво шептала наговор делая кровь для приношения еще более сладкой.
Марана беззвучно встала за плечом селянки:
- Ты сошла с ума? Разве тебе не говорили, что мы ненавидим людей? Все на что вы и ваши души способны - это кормить бездонное чрево Нави? - хриплый голос Хозяйки раздался за плечом женщины. Марана подошла к небольшому изваянию ввиде горбатой старухи и медленно изящным, тонким пальчиком собрала кровь с камня. Пухлые губы девушки обхватили палец, с судорожным едва слышным то ли вздохом, то ли стоном ведьма слизала кровь. Улыбка заиграла на ее губах.

Подпись автора

Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

Вспыхнула Марана, едва завидев козленка. Ее волоса взвились над головой, словно адовое пламя в рассказах храмовников:
-Свое дитя бережешь, а животину погубила? - ее руки подхватили тушку козлёнка, словно младенца на руки. Она отвязала верёвки, швыряя их в лицо просительнице. Жестоким стало лицо взбаломошной богини.
-Вздумала жизнь взаймы у чужой матери отобрать?! Ни на что такая жертва не годна! - хозяйка болот осторожно баюкала маленький трупик на руке, вторая рука с длинными изящными, но бледными пальцами медленно плела узор над горлом убитого. Ее руки наполнились серебристым светом, Мара сосредоточенно собирала петли-нити и узелки заклинания призывая душу с той стороны, узор колдовства, словно живой расползался под ведьмиными пальцами, но она сосредоточенно сплетала их в живое и целое горло козлёнка, с усилием перетягивая его крохотную рогатую душонку на эту сторону Калинового моста.
"Ой, ба снова ругаться будет, как после того рысенка, что домой принесла," - лишь мысль промелькнула в карих глазах и она продолжила тащить душу не ушедшую далеко по мосту через реку Смородину.
Сумерки становились гуще, братец Западный ветер гнал облака в желании укутать болота, где творилось сие действо, словно надеясь спрятать от очей Светлого Месяца то, что творила ученица Яги. Марана отвернулась от просящей и медленно пошла в сторону избы, она отошла лишь на десяток шагов, как козлёнок слабо заблеял, вдыхая вновь целым горлом влажный ночной воздух - ведовство ученицы Яги удалось. Голод так обманувший Марану обессиленно затих.

Подпись автора

Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

- Есть несколько условий у меня, но согласишься ли ты на них? Выбор твой. - Мара остановилась, стоя к просящей спиной и рассеяно пальцами поглаживая пригретого козленка по черной мягкой шерстке, -Условия сложны, но коли согласишься оберегу ребенка, отведу Лихорадку, Моровую деву отвлеку от ребенка. Коли не согласишься или нарушишь правила - сестрица припомнит о несъеденной душе и вернется. Но второй раз отнять у Лихорадки ни мне, ни Яге будет не под силу.
Рыжеволосая спокойно улыбнулась и спустила с рук зверька. Козленок неуверенно переступал копытцами, мордой тычась в черный подол льняной юбки Хозяйки с болот.
Туман медленно полз меж деревьев, тонкими струйками, словно живыми щупальцами прощупывая мох, кривенькие березки возле алтаря. Лишь ветер продолжал пасти овец-облака, упорно пытаясь застелить ночное божество - Месяц, спрятав от него Клюквенную Падь, сделку Мараны и смертной.
А в лесу, в буреломе начали вновь загораться блуждающие огоньки, эти озорники первые почувствовали, что буря гнева рыжей девушки прошла, и с хрустальным мелодичным звоном занялись своими привычными проказами, то тут, то там выглядывая из ветвей.
Темная поморщилась, она чувствовала липкий страх исходящий от фигуры смертной, который раздражал и истощал ее терпение.

Подпись автора

Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

-У договора есть правила: первое, ты будешь приносить немного своей крови каждое полнолуние и новолуние к этому алтарю - целый год. Второе, восемнадцать лет ни ты, ни твое дитя, ни муж не будете приносить даров и поклонения одному светлому - Перуну. Третье, возьмешь этого козла и будешь его содержать, словно самого любимого пса или кота-мышелова до самой смерти, - Марана холодно выдернула пальцами юбку из рук женщины, рыжая закусила губу, глядя на свинцовые облака - они все еще  скрывали от светлоликого Месяца их разговор. Не страх заставлял дочь Яги оглядываться, а нежелание  демонстрировать соглятаю светлых снисхождение темных богинь, ведающих смертью, к людям.
    - Пока ты здесь с ним, - Хозяйка кивнула на черного козленка, мягко передавая его в руки просящей,  -В этих болотах, тебя не тронет ни одна тварь. Это ты должна крепко запомнить. И последнее найди мне собеседника, говорят бывают мужчины умны и красивы. Я хочу, чтоб он приходил ко мне и разговаривал со мной. А сейчас жди!
    Марана пошла по опушке, срывая цветы; бледные крохотные цветочки на тонких стеблях, она собрала небольшой букетик из невзрачных цветов, добавила туда немного цветков чертополоха, задумчиво добавляя неведомые женщине стебли. Хозяйка на болотах ступала неслышно, словно плыла в тумане, лишь бледное лицо, виднелось в отблесках светлячков - оно было пугающе ясным. Она подставила лицо брату Западному ветру, прикрывая глаза, одними губами шепча заговор, тонкие ее пальцы вынули шелковую ленту из каждой косы, алую и серебристую, под заговор Марана обвязывала ими букет, позволяя усилившимся потокам воздуха растрепать ее волосы, превращая их в пожар.
Через несколько мгновений ученица Яги протянула букетик страдающей матери.
-Эту траву, как есть донеси и под одеяльце положи, на котором спит ребенок,- Марана медленно развернулась и направилась в глубь топей, казалось матери, что каждый ее шаг не меньше косой сажени, но девка шагала все так же размеренно, покачивая широкими бедрами.

Подпись автора

Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

Егорка
____
Переход из Рыбацкий уезд » Пределы уезда

Путь до пади Егорке был известен, да на саму падь никто просто так не хаживает. И его матушка должна была предостеречь без особой нужды границ не пересекать. Место это было напоенное силами темными, могущественными, тихими, как сама топь, и такими же неотвратимыми.
Сумерки застали юношу на самом краю, и он мог решить, хочет ли переждать ночь и лишь затем пойти дальше, или воспользоваться темным временем суток и вопрошать к тем, кто в ночи скрывается.

Подпись автора

Мы тут, знаете ли, не в игрушки играем!

Темнота надежно скрывала того, кто смотрел на мальчишку. Откуда ни возьмись налетел западный ветер, бросая в лицо  пригоршню дождевых капель с пожухлой березы, уже начавшей терять и так немногочисленную листву. Он прорвал в облаках брешь и позволил нескольким лучам лунного света вырваться из плена. И вот в сумраке, на едва различимой тропе возле небольшого белого камня отрок увидел два изумрудных горящих глаза. Огромный кот, наверное, размером с собаку, с лоснящейся и поблескивающей черной шкурой просто стоял и смотрел на пришлого так, словно оценивал. Кроны деревьев шумели, ветер с особенной злостью гнул ветви и рвал желтые листья, ерошил шерсть молчаливого наблюдателя. Ночная птица закричала каким-то тоскливым голосом, где-то в дали, в глуши леса за болотом, кто-то заплакал, потом захохотал и замолк, словно не было.

Лунные лучи сместились и упали на то, что Егорка в сумраке мог принять за белую глыбу. Большая ростовая скульптура женщины из блестящего, безупречного белого камня: божество казалось рассеченным надвое длинной золотисто-кровавой прожилкой. Одна половина -   красивая большеглазая девка со спокойной улыбкой, которая на ладони держала яблоко из алого камня, а вторая - сморщенная суровая старуха в балахоне, в вытянутой руке которой была в замахе коса. Казалось, что если потянуться к яблочку в правой руке, левая молниеносным взмахом грозного оружия рассечет любого воришку напополам. Капище Мараны - божества перехода, божества смерти зимы и тьмы казалось великолепным произведением искусства, если бы не одно но. Подол скульптуры, исчерченный тонкими изящными желобками, был покрыт темными пятнами. Любой, кто знал чья это обитель, мог бы сказать Егорке, что отнюдь не болотная грязь на белоснежном подоле.

Мара сидела на ветвях широкого дуба, прислушиваясь к тому, что мысленно вещал ее кот. Он смотрел на мальчишку, пришедшего к капищу, играя в посыльного. Человек не интересовал девку: бедный, молодой, хорошо ходит по болоту.
-Пришел лекарство просить или приворот какой-нибудь, права была Яга. Надо было высушить двух, трех, чтоб неповадно стало со всей ерундой деревенской сюда ходить, - воспитанница старой богини болтала ногой и про себя ругала Баюна, который был ее извечной совестью и человечностью, -А еще нечисть называется!
Но Марана лукавила, ей было интересно и лестно слушать мольбы селян, к тому же просьбы были плевые, практически не требующие даже напряжения от ученицы Яги. Старая же Хозяйка болот даже из дома носу не казала, предоставив разборки с селянами на усмотрение внучки.

Кот, в то же время стоявший на тропе напротив Егорки, махнул нетерпеливо хвостом на мысленные ругательства хозяйки, которая сидела неподалеку, и склонил голову, словно позволяя мальчишке говорить зачем тот пожаловал.

Подпись автора

Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

Из мрака возник громадны чёрный кот с горящими тёмным изумрудным светом глазами. Некоторое время кот и юноша молча смотрели друг на друга, стоя посреди живущего своей таинственной жизнью ночного леса. И лишь после Егорка узрел святилище Мараны - пугающее и завораживающее зрелище. Он знал, что боги не бывают ни добрыми, ни злыми, они всегда себе на уме, а смертным дано лишь подстраиваться под их волю. И надеяться, что боги будут благосклонны в роковую минуту. И сейчас отрок опасливо огляделся по сторонам, заметил сидящую на дубе девушку примерно его возраста или чуть старше. Памятуя, что в этих местах всё запросто может оказаться совсем не таким как выглядит, мальчишка осторожно выпрямился, немного неуклюже поклонился девушке. Егорка покосился на статую Мараны будто та могла сойти с места и нанести стремительный удар косой. На мгновение парнишка позавидовал адептам новой веры - для них старые боги были не более чем идолами, истуканами, они верили лишь в могущество своего создателя. Егорка же всерьёз опасался богини переходов и смерти.
- Прости, - осторожно подбирая слова проговорил юноша, подняв на девицу взор. Называл он её на "ты" потому что привык к такому обращению, да и видел в ней примерно равную себе. Увы, это было тоже обманчивое впечатление. - Я ищу ответы. Не мне нужен приворот, скорее меня приворожили... или я сам всё выдумал. Я ищу девушку, что случайно повстречал на дороге близ Болотного. А ещё я не знаю... впрочем... ты наверняка все мои мысли видишь.
Отрок был растерян, он вдруг понял, что слова ускользают от него, что мысли, стройно звучащие в голове, из его уст выходят совсем уж нелепыми и несуразными, смешными. Но девушка его слушала с вполне серьёзным видом... Который, конечно, мог быть обманом. Вот только Егорка старался не говорить и не думать ничего лишнего, но тем не менее его слова совершенно искренними, а никто не станет никому вредить просто так, без надобности...
Парень бросил взгляд на чёрного кота - Егорка любил кошек, он их уважал за самодостаточность в отличие от собак, что были скорее не друзьями, а слугами людей.

Подпись автора

Повседневный инвентарь: в холщовой сумке через плечо: нож, трут с огнивом чтобы разводит костерок, снадобье для укрепления сил, тёплое покрывало от ночного холода. Горсть медяков личных денег.
Одет: рубаха и штаны.

Егорка, Марана
____
Казалось тьма, болото и сам воздух обступили кругом юношу и хозяйку топей, внимая каждому слову и ожидая, чем же обернется их знакомство. Темные ждали смерти, прочие же сгорали от любопытства, покуда живые не так уж часто забредали в Падь, если то не была студеная зима.
В памяти Егорки невольно всплывали наставления матушки, словно ее призрак снова маячил перед глазами. Ему даже померещился ее зов, настойчиво повторявший имя до боли родным голосом.

Подпись автора

Мы тут, знаете ли, не в игрушки играем!

Девушка хищно улыбнулась, ее е тонкие пальцы ловко перехватили серп и убрали его обратно в ножны. Вдруг парнишка почувствовал холодные и неожиданно нежные подушечки пальцев на своей шее, рука Мараны медленно скользнула по ней и неуловимо исчезла:
-Кто такой? Зачем пришел? не знал, что на болотах смертных не жалуют? - хозяйка болот отступила от человека и направилась к Алтарю, вынуждая его говорить себе в спину, не боясь удара.
Западный промозглый ветер налетел на топи с новой силой изгоняя с них облака, оставляя прорехи для звезд и луны, словно позволяя Егорке рассмотреть Госпожу. Ее откровенно притягательную фигуру, словно перчатка, обтягивали кожаные брюки и скроенная по ней хлопковая рубаха, рыжеволосая больше напоминала романтичный образ какой-то разбойницы, чем заросшей тиной, мифической древней старухи с народным именем Баба-Яга. Тем не менее, сейчас мальчишка находился в паре саженей от этой самой сказки, которая только что вполне правдоподобно "побрила" ему шею,  самым что ни есть натуральным серпом. Ее руки прикоснулись к скульптуре, кончиками пальцев смахивая листья с подола мраморного балахона. Кот, что все это время наблюдал за Хозяйкой забрался на дерево и удобно расположился на ветви, впрочем, не забывая нервно размахивать хвостом и из-под прищуренных век приглядывать за развитием событий. После некоторого молчания Марана устало произнесла:
-Люди утомительны в своих желаниях и просьбах. Что на этот раз? корова помирает? рожь полегла? урожай тыквы сгнил? или что у вас там, репа? - она медленно присела у подножия мраморного изваяния, сгибая одну ногу в колене, обнимая ее рукой - Ах, да, тебя приворожили... Чтож, тогда рассказывай так, чтоб я поняла. Будет рассказ интересным - я подумаю, что можно сделать, а нет, так не обессудь, я нечисть поганая и все в таком духе.
Егорка только сейчас в свете Полной осенней луны мог заметить, что лицо Молодой Богини на изваянии- это и есть лицо рыжей собеседницы, что устроилась на мху перед ним.

Подпись автора

Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.

Поднявшийся над топями ветер очистил небо от ошмётков туч, и поляну залил серебряный лунный свет, а статуя богини предстала перед юношей во всей своей ужасающей, но в то же время очаровывающей красоте. Егорка поёжился от прикосновения холодных пальцев к его горячей от волнения шее. Юноша облизнул пересохшие несмотря на совсем не сухую погоду губы. Оно и неудивительно - юная ведьма была красива, в некотором роде она напоминала ту юную цыганку. В отличие от почти всех деревенских девушек жрица Мараны была одета в одежду, которая подчёркивала, а не скрывала её изящную фигуру. Ни дать ни взять молодая разбойница. Короткое время парень любовался купающейся в лунном свете девушкой, но едва зазвучал её голос, Егорка тряхнул головой, отгоняя оцепенение и неуместные мысли прочь.
Когда колдунья принялась вслух предполагать, с чем к ней пожаловал юноша, у того едва заметно блеснули глаза - уж слишком задели его слова девушки, правда, явно возмущаться он не стал, он привык сдерживать эмоции. Жаль, конечно, что ведьма увидела как сын её коллеги по ведовскому ремеслу вспыхнул, но с другой стороны это будет поводом поверить в его искренность.
- Цыганку встретил на дороге, - негромко отозвался парнишка. - Почти не успели поговорить, храмовники появились на дороге, вот мы и бросились бежать в разные стороны. А опосля не нашли друг друга. Вот я и ищу её. Я же тоже для храмовников нечистый...
Продолжать мысль мальчишка не стал, хотя и подумал, что раз уж они все так гонимы новыми порядками, то лучше бы им держаться вместе, быть заодно. Иначе храмовники их переломают как прутики из веника. Впрочем, ведьме то наверняка было ведомо, однако же как часто бывает, всяких подсознательно стремится свои интересы соблюсти, а уж ежели останется время да силы, то и общие вспомнит. Но сейчас Егорка был готов на альтруистические поступки и наивно надеялся, что ведьма примерит на себя его положение, ведь и она враг храмовникам, да и наверняка ей тоже знакомы "души прекрасные порывы"...

Подпись автора

Повседневный инвентарь: в холщовой сумке через плечо: нож, трут с огнивом чтобы разводит костерок, снадобье для укрепления сил, тёплое покрывало от ночного холода. Горсть медяков личных денег.
Одет: рубаха и штаны.

Егорка, Марана
____
Не пожелала хозяйка топей помочь Егорке, хоть дело его было простое, отослала прочь со своих земель. Юноше оставалось лишь послушаться требований Мараны или, если он того хотел, попытаться все же привлечь ее внимание, но было ясно, что простые чаяния смертных мало ее заботят. Несмотря на то, что нечистой было смертельно скучно на ее топях, заинтересовать ее все же было непросто, и женщине, что пообещала сыскать ей достойного собеседника, предстояло снова пытаться отправить кого-то в надежде, что однажды не явится к ней темная дева и не воздаст за плохую работу.

Подпись автора

Мы тут, знаете ли, не в игрушки играем!

Бледная луна, казалось, решила стать фонарем, выглядывая из-за облаков с особым любопытством. Из-за деревьев виднелись бледные стройные фигурки мавок, разглядывающие огромными серебряными, кобальтовыми, изумрудными глазами мальчишку, желавшего сна. Они с едва слышимым тонким хохотом пропадали и появлялись за чахлыми деревцами, все ближе и ближе к мальчишке, призрачные, тонкие руки тянулись к нему. Болото левее от тропы тяжело вздохнуло, выпуская на поверхность черной воды пузыри. Куст огромный старый, корявый, держащийся за тропу, казалось вцепился в рубаху парнишки, задерживая его, замедляя, словно удерживая парнишку по воле болотника, желая оставить его навеки здесь.  Живая, смертельно опасная топь, захотевшая оставить в своей темной воде кого-то из живущих, даже Хозяйкам подчинялась нехотя.

Мара удалялась от алтаря, чувствуя в мальчишке запал дара и желания болот. Она обернулась и посмотрела на пушистого спутника:
- Утопят, силу поделят, Баюн, - она хмуро смотрела на кота, будто отвечая на мысленный вопрос, и негодующе запрокинула голову, сложив руки на груди, тонкие крепкие жилы на ее шее натянулись от упрямого жеста. Ответ она прочла в глазах кота и фыркнула,- Да, мне-то какое дело? Ты тоже мог бы урвать кусок, а ты все нянькаешься, словно Чур, а не мой слуга! Это люди, дай им волю, они сюда всей деревней ходить начнут!
Марана злилась, хоть и понимала, что кот был прав. Парнишку вроде жалко, с другой стороны - если начали уж "амуров" своих искать через рыжую Хозяйку, то скоро и "чирьи на гузне" лечить будут таскаться к Яге и ее внучке, о чем она не преминула сказать черному подручному вслух. Кот громко чихнул, водя ушами, его укоризненный взгляд зеленых глаз уставился на Мару.
-Ты помнишь, как с молодильным соком вышло? А с вором? Плюнули и растоптали! Вот она благодарность человеческая, - девушка нагнулась и схватила кота за лохматое ушко. Совсем не больно, скорее для весомости: - А ты за кого, Бай, за них или за нас?
Кот своевольно тряхнул головой, освобождаясь из пальцев, и хмуро посмотрел на хозяйку. Мысли кота раздались в голове Мары и та расхохоталась: - Тьфу, дурной! Баюн, ты дурнее людей! - потом она серьезно посмотрела на подручного и ласково провела по шелковому меху его спинки: - А еще добрее и лучше.
Девушка взглянула на луну и повела плечами: - Что-то братья - ветра запропастились, не заглядывают на болота. А эта глазастая подглядывает, - Марана зыркнула на круглое, дородное ночное светило, и то, словно испуганная баба одеялами, укрылось облаками, будто пугаясь резких слов Темной девки, внучки самой Бабы-Яги.

Подпись автора

Я - часть той силы, что вечно хочет зла и вечно совершает благо.